Наступают выходные, планируется семейный поход в церковь. Если в храме душно и довольно тесно — невольно вспоминаешь рекомендации терапевтов избегать подобных мест. Стоит ли надеть маски — хотя бы детям? А прикладываться к иконам? Прот. Максим Козлов не советует отказываться от службы из страха перед гриппом, если только мы сами не понесем вирус в храм.
Не благочестие ли наших предков становилось причиной эпидемий Cредневековья (ведь к святыням тогда прикладывались почти все)? Священникам приходится сталкиваться с опасениями прихожан не только в последние месяцы. Все мы прикладываемся к иконам и кресту — не рискуем ли мы получить вместо благодатной помощи вирус?
— Отец Максим, можно ли заразиться в храме?
— Конечно. Чем угодно. Можно заразиться дурными манерами, можно заразиться ревностью благочестия, можно заразиться любовью к церковному пению и можно заразиться неправильным пристрастием к священнослужителю. Можно заразиться гриппом. Тогда, когда эпидемия гриппа имеет место и когда рядом стоят два человека, которые на тебя усиленно кашляют.
В данном случае, нельзя считать храм местом, защищенным в период массовых эпидемий от всех инфекций, неважно — гриппозных или холерных, и всем стекаться под своды храма, имея в виду именно защиту от бактериологических вирусных воздействий (или радиации, в случае тех или иных аномальных или террористических явлений). Храм — это лечебница, где наши души врачуются к спасению. Но невозможно предположить, что, например, у ребенка сойдет на нет или не возникнет кариес, если он регулярно и даже благоговейно будет молиться перед образами святых. Поэтому не мешает человеку и самому принимать естественные меры благоразумной предосторожности.
— Например, надеть маски, хотя бы детям? В храме может быть тесно и душно, а дети находятся в группе риска.
— Думаю, что и к данному случаю следует нам приложить общий принцип, которым хорошо бы нам всем, православным христианам, руководствоваться в своей жизни, — стараться идти средним, царским путем, не впадая ни в какие крайности. Еще один принципиальный критерий поведения — избирать пользу ближнего, а не свою, прежде думать о других. Как применить это к данной ситуации? Например, мы видим, что мы кашляем и чихаем, из носа и глаз течет что-то трудноопределимое, температура, может быть, не 38,9, но явно какие-то явления нездоровья ощущаются в немощном нашем телесном составе. В таком случае, конечно же, проявлением христианской любви будет остаться дома и детей своих в храм не водить, если с ними что-то подобное происходит. Даже если мы уверены, что именно в таком состоянии им полезнее всего причаститься. Ведь там будут и другие дети, на которых они будут чихать и кашлять, дышать бациллами, микробами и вирусами.
— А если грипп скоро свалит с ног, а душа тем более просит Причастия?
— Если уж очень хочется нам приобщиться Святых Христовых Тайн в полуболезненном состоянии, то разумно будет, например, прийти в какой-то будний день в храм, где людей будет немного и мы сможем стоять от них в сторонке (о священнике можно думать меньше: ему по долгу службы полагается с любыми людьми общаться, с контингентом и здоровым, и нездоровым — и душевно, и физически; он выдержит). Если же мы совсем немощствуем, то надо договориться и позвать батюшку домой, что в большинстве приходов достаточно легко организуется.
— Если иметь в виду эту сторону вопроса — наши собственные страхования по поводу свиного и других видов гриппа, ОРВИ и прочих заболеваний, для начала предложу одно рассуждение. Ходим ли мы при этом на работу, отпускаем ли детей на учебу, пользуемся ли общественным транспортом, как правило, в час пик предполагающим немалое скопление народа? Не перешли ли мы еще на осадное положение, так что передвигаемся только короткими перебежками, минуя общественный транспорт?
— Может быть, если страшно, просто воздержаться на время от посещения храма?
Если не перешли — в школу и на работу ходим, в метро ездим, — то вспомним, что храм, в отличие от троллейбуса или среднего учебного заведения, имеет еще и некоторое молитвенное ограждение.
Я даже не буду сейчас говорить об объективном характере того, что храм есть дом Божий, святыня, а не клуб. Люди, собирающиеся в церковь, в отличие от людей, едущих случайно вместе в автобусе, и внутренним, и внешним образом расположены к поддержке и соучастию друг к другу — и молитвенному, и практическому. Если мы все это взвесим и подумаем, то для большинства из нас станет ясным, что пересиживать эпидемию гриппа дома именно по отношению к Церкви у нас, наверное, оснований нет.
— Все же, уместны ли медицинские маски на богослужении?
— Об этом я бы порассуждал также в категориях возможного соблазна, причиной которого для других людей мы можем стать. С одной стороны, если мы нездоровы, то лучше остаться дома. С другой стороны, если мы боимся, что другие на нас начихают, то, может быть, правильнее будет больше другого остерегаться: заявившись в таком виде на богослужение, мы кого-то смутим, кого-то отвлечем, в чьей-то душе посеем опасение, что сами мы больны. Человек вместо молитвы на службе будет думать о том, с кем он рядом стоит. Не создадим ли мы вокруг себя в «тесном» храме, о котором идет речь, метровый пояс пустоты, поскольку другие будут стараться нас избегать, и тем самым засунем людей еще в большую тесноту. Многие еще и чесночком закусят для пущего отогнания зловредных вирусов, микробов и бактерий. Так что, по крайней мере, до особого усложнения эпидемиологической ситуации я бы советовал от стояния в масках на богослужении воздержаться.
— Можно ли заразиться через Причастие?
— Наконец, мы подошли к главному. Если мы — православные христиане, верующие в то, во что верит Святая Православная Церковь, то считать, что через Причастие Святых Христовых Тайн способна передаваться инфекция, мы не можем. Просто не можем. Этим в некотором смысле проверяется наша вера. Или для нас это только какое-то умозрение, и при первом прикосновении страхования эта так называемая вера рассыпается в прах. Или мы верим, что это святыня всепобеждающая, огонь попаляющий, служащий нам во здравие души и тела.
Это — абсолютная вера Церкви, совершенно рационально подтверждаемая фактом того, что причащение под двумя видами (и Телом, и Кровью со лжицы), которое всегда было на православном Востоке и на Руси, никогда не приводило ни к поголовному вымиранию православных народов при эпидемических заболеваниях (в том числе и в средние века), ни к тому, чтобы пресекалось духовенство. Духовенство точно должно было бы в таком случае вымереть, потому что всякий раз священник или диакон потребляет Святые Дары. Если мирянин может не причащаться на той или иной Литургии, то священник всякий раз потребляет Дары, имея в виду всех, часто не очень здоровых, причастников, которые приступают к Чаше. Что же, наблюдаем ли мы повышенную заболеваемость ОРВИ или другими классическими респираторными заболеваниями среди клириков? Конечно, нет.
— Стоит ли прикладываться ко кресту, к иконам?
— В отношении целования икон и креста многое будет определяться мерой нашей веры. Скажу так: иной раз лучше приложиться лобиком, чем со страхованием и с двоящимися мыслями подходить к иконе. Или даже постоять и помолиться в сторонке, прося Бога укрепить нас в нашем маловерии, если мы чувствуем, что колеблемся, видя, как перед нами приложился человек, громко чихающий и явно нездоровый. Или, если мы имеем дерзновение, можно возложить упование на Бога и, ничтоже сумняшеся, ничтоже бояся приходить и прикладываться к святыне. На этот вопрос каждый должен ответить для себя сам.
Кроме того, следует указать, что в очень многих храмах главные иконы и святыни регулярно протираются присматривающими за ними труженицами свечного ящика и другими усердствующими прихожанками. Так удаляются внешние наслоения: кто в помаде поцелует, кто еще как. Думаю, правильно поступят те священнослужители, которые в этой ситуации попросят своих помощников и помощниц по поддержанию церковного благолепия отнестись к этим обязанностям с особым тщанием.
— Людей смущает также необходимость приложиться к руке священника при благословении, особенно если он, придя в храм, еще не успел руки после метро вымыть.
— Священники Русской Православной Церкви в семинариях в числе многих других дисциплин изучают предмет под названием «пастырское богословие». В частности, в учебнике непременно есть раздел о внешнем поведении священника. Всех нас, уверяю, учат и основам общечеловеческой культуры (как и основам пастырской культуры). Предполагается, что каждый священник знает: в храм он должен прийти опрятно причесанным, умытым, почистившим зубы, помывшим руки. Кроме того, напомню, что, по уставу богослужения, во время Божественной Литургии священник вновь в некоторые моменты совершает омовение рук. Поэтому, когда вы будете подходить к Чаше, предполагать, что длань священника кишит зловредными маленькими существами, нет особенных оснований.
— А если священник чувствует себя больным, а служба без него не состоится?
— Тут простой ответ: пока ноги держат — служи, а как перестанут — не служи. Уж про нашего брата священника можно сказать: что можно себе пожелать, как не помереть после совершения Божественной Литургии. Думаю, что благоразумный священник постарается при этом немного отстраниться от своих прихожан, чтобы их не заражать, даже во время исповеди. Пусть лучше будет служба, доколе есть силы ее совершать, чем вовсе не будет богослужения.
Александра Кузьмичёва (Сопова)
Да практически всем.
Литургия – главное богослужение православной церкви – заканчивается причащением верующих Святыми Христовыми Тайнами, или Святыми Дарами. Что же это такое? Согласно христианским представлениям, во время литургии приготовленные заранее хлеб и вино превращаются в истинные Тело и Кровь Христа. В конце литургии священник из алтаря выносит чашу со Святыми Дарами, читает молитву и начинается причащение. Верующие под пение «Тело Христово примите, источника бессмертия вкусите» благоговейно вкушают Святые Дары.
Внешне Святые Тайны выглядят как кусочки размякшего белого хлеба, пропитанные сильно разбавленным столовым вином (кагором), и верующие из одной ложки, часто облизывая её языком и губами, поедают эти кусочки хлеба. Как священник, прослуживший в церкви двадцать лет, могу сказать, что некоторые причастники при этом испытывают религиозное воодушевление или пытаются его изобразить, но большинство верующих делает это из чувства религиозного долга. Но главное то, что из одной ложки – на церковном языке она называется «лжица» – может причащаться до двухсот человек, через слюну передавая друг другу своих глистов, вирусные и бактериальные инфекции. То, что организм каждого человека содержит в себе, как правило, множество известных болезнетворных микроорганизмов, бактерий и вирусов – сейчас является медицинским фактом.
Активность бактерий и вирусов в организме зависит от компетентности иммунной системы человека. Плохая экологическая обстановка крупных городов, пожилой возраст и хронические болезни людей снижают эффективность иммунной системы. Таким образом, церковь становится зоной повышенного риска инфицирования глистами, бактериальной и вирусной инфекцией – ведь основной и постоянный контингент верующих состоит из пожилых и больных людей, пришедших в церковь за исцелением. И причащаются они ради своего исцеления из одной ложки-лжицы!
Убеждение в том, что Святые Тайны уничтожают бактериальную и вирусную инфекцию, является всего лишь предметом веры человека. Глисты, болезнетворные бактерии и вирусы живут по своей «вере», суть которой – размножение и распространение. В этом смысле они очень «любят» церковь. Православная традиция целования икон, мощей, крестов и рук у священников, даже если они очень святые, также способствует передаче инфекции.
Может быть, постоянная агрессивность, раздражительность и подавленное настроение многих верующих связаны с глистами и хроническими инфекционными процессами, которые постоянно поддерживаются традиционной церковной жизнью?..
После литургии священнику предстоит совершить для своего здоровья самое страшное – то, что осталось в чаше после причастия, необходимо съесть, или на церковном языке – «потребить». А в чаше к этому времени находится смесь из совершенно раскисших кусочков хлеба и человеческой слюны, которая попадает в чашу со лжицы во время причащения. Обычно потребляет чашу диакон, но если его нет или он как-то смог увильнуть от этого, то потребление святыни достается священнику. Правда, любители алкоголя – священники и диаконы – потребляют чашу с большим удовольствием, тем более что после потребления полагается порция кагора. Здесь уместно заметить, что, по моим многолетним наблюдениям, среди духовенства и церковных прихожан очень мало здоровых людей.
Когда я ушел из церкви, то первым делом занялся чисткой своего организма от не очень святых даров, полученных во время службы. Воздержусь от интимных подробностей, но только скажу, что на это ушло несколько лет. Лечение одного иерсиниоза заняло полгода.
Чем можно заразиться в церкви? Забегая вперед, сразу отвечу на вопрос статьи - всеми болезнями, передающимися через рот, нос, кожу. А теперь подробнее, как это происходит.
Литургия - главное богослужение православной церкви - заканчивается причащением верующих Святыми Христовыми Тайнами, или Святыми Дарами. Что же это такое? Согласно христианским представлениям, во время литургии приготовленные заранее хлеб и вино превращаются в истинные Тело и Кровь Христа. В конце литургии священник из алтаря выносит чашу со Святыми Дарами, читает молитву и начинается причащение. Верующие под пение «Тело Христово примите, источника бессмертия вкусите» благоговейно вкушают Святые Дары. Я специально, чтобы не обидеть верующих, пишу эти слова с большой буквы, так, как принято в церковной литературе. Но тема статьи требует посмотреть на это с другой точки зрения. Надеюсь, что другая точка зрения, если так можно сказать, объективно-медицинская, не будет обидной для верующих. А если и будет, то это хороший повод задуматься над своей верой и над тем, почему такая точка зрения обидна.
Внешне Святые Тайны выглядят как кусочки размякшего белого хлеба, пропитанные сильно разбавленным столовым вином (кагором), и верующие из одной ложки, часто облизывая её языком и губами, поедают эти кусочки хлеба. Как священник, прослуживший в церкви двадцать лет, могу сказать, что некоторые причастники при этом испытывают религиозное воодушевление или пытаются его изобразить, но большинство верующих делает это из чувства религиозного долга. Но главное то, что из одной ложки - на церковном языке она называется «лжица» - может причащаться до двухсот человек, через слюну передавая друг другу своих глистов, вирусные и бактериальные инфекции. То, что организм каждого человека содержит в себе, как правило, множество известных болезнетворных микроорганизмов, бактерий и вирусов - сейчас является медицинским фактом. Активность бактерий и вирусов в организме зависит от компетентности иммунной системы человека. Плохая экологическая обстановка крупных городов, пожилой возраст и хронические болезни людей снижают эффективность иммунной системы. Таким образом, церковь становится зоной повышенного риска инфицирования глистами, бактериальной и вирусной инфекцией - ведь основной и постоянный контингент верующих состоит из пожилых и больных людей, пришедших в церковь за исцелением. И причащаются они ради своего исцеления из одной ложки-лжицы! Когда я причащал людей, невольно обращал внимание на цвет языка у причастников. Здоровый цвет языка встречался только у детей, у большинства верующих язык был бледного или белого цвета, что говорит о плохом состоянии желудочно-кишечного тракта и организма в целом.
Убеждение в том, что Святые Тайны уничтожают бактериальную и вирусную инфекцию, является всего лишь предметом веры человека. Глисты, болезнетворные бактерии и вирусы живут по своей «вере», суть которой - размножение и распространение. В этом смысле они очень «любят» церковь. Православная традиция целования икон, мощей, крестов и рук у священников, даже если они очень святые, также способствует передаче инфекции. Может быть, постоянная агрессивность, раздражительность и подавленное настроение многих верующих связаны с глистами и хроническими инфекционными процессами, которые постоянно поддерживаются традиционной церковной жизнью?.. Древнее церковное правило предписывает отлучать от церкви прихожан, пропустивших три недели без причастия, тем самым побуждая их к этому. Как известно, все жизненные проблемы человека, начиная от плохих отношений в семье и кончая всеми болезнями, в том числе и неизлечимыми, в церкви «побеждаются» одним единственным способом: надо чаще причащаться! Увы, такое «медицинское мероприятие» не даёт желаемых результатов и имеет множество побочных эффектов, о которых эта статья. Хочу особо подчеркнуть, что заразиться глистами и любыми инфекциями можно не только в церкви, а где угодно, через еду и воду. Роспотребнадзор как-то следит за этим, но совершенно не обращает внимания на церковную среду как особую зону риска. Видимо, в Роспотребнадзоре уже все православные. После литургии священнику предстоит совершить для своего здоровья самое страшное - то, что осталось в чаше после причастия, необходимо съесть, или на церковном языке - «потребить». А в чаше к этому времени находится смесь из совершенно раскисших кусочков хлеба и человеческой слюны, которая попадает в чашу со лжицы во время причащения. Обычно потребляет чашу диакон, но если его нет или он как-то смог увильнуть от этого, то потребление святыни достается священнику. Правда, любители алкоголя - священники и диаконы - потребляют чашу с большим удовольствием, тем более что после потребления полагается порция кагора. Здесь уместно заметить, что, по моим многолетним наблюдениям, среди духовенства и церковных прихожан очень мало здоровых людей. Когда я ушел из церкви, то первым делом занялся чисткой своего организма от не очень святых даров, полученных во время службы. Воздержусь от интимных подробностей, но только скажу, что на это ушло несколько лет. Лечение одного иерсиниоза заняло полгода.
Забегая вперед, сразу отвечу на вопрос статьи – всеми болезнями, передающимися через рот, нос, кожу. А теперь подробнее, как это происходит.
Литургия – главное богослужение православной церкви – заканчивается причащением верующих Святыми Христовыми Тайнами, или Святыми Дарами. Что же это такое?
Согласно христианским представлениям, во время литургии приготовленные заранее хлеб и вино превращаются в истинные Тело и Кровь Христа. В конце литургии священник из алтаря выносит чашу со Святыми Дарами, читает молитву и начинается причащение. Верующие под пение «Тело Христово примите, источника бессмертия вкусите» благоговейно вкушают Святые Дары.
Я специально, чтобы не обидеть верующих, пишу эти слова с большой буквы, так, как принято в церковной литературе. Но тема статьи требует посмотреть на это с другой точки зрения. Надеюсь, что другая точка зрения, если так можно сказать, объективно-медицинская, не будет обидной для верующих. А если и будет, то это хороший повод задуматься над своей верой и над тем, почему такая точка зрения обидна.
Внешне Святые Тайны выглядят как кусочки размякшего белого хлеба, пропитанные сильно разбавленным столовым вином (кагором), и верующие из одной ложки, часто облизывая её языком и губами, поедают эти кусочки хлеба. Как священник, прослуживший в церкви двадцать лет, могу сказать, что некоторые причастники при этом испытывают религиозное воодушевление или пытаются его изобразить, но большинство верующих делает это из чувства религиозного долга. Но главное то, что из одной ложки – на церковном языке она называется «лжица» – может причащаться до двухсот человек, через слюну передавая друг другу своих глистов, вирусные и бактериальные инфекции. То, что организм каждого человека содержит в себе, как правило, множество известных болезнетворных микроорганизмов, бактерий и вирусов – сейчас является медицинским фактом.
Активность бактерий и вирусов в организме зависит от компетентности иммунной системы человека. Плохая экологическая обстановка крупных городов, пожилой возраст и хронические болезни людей снижают эффективность иммунной системы. Таким образом, церковь становится зоной повышенного риска инфицирования глистами, бактериальной и вирусной инфекцией – ведь основной и постоянный контингент верующих состоит из пожилых и больных людей, пришедших в церковь за исцелением. И причащаются они ради своего исцеления из одной ложки-лжицы!
Когда я причащал людей, невольно обращал внимание на цвет языка у причастников. Здоровый цвет языка встречался только у детей, у большинства верующих язык был бледного или белого цвета, что говорит о плохом состоянии желудочно-кишечного тракта и организма в целом.
Убеждение в том, что Святые Тайны уничтожают бактериальную и вирусную инфекцию, является всего лишь предметом веры человека. Глисты, болезнетворные бактерии и вирусы живут по своей «вере», суть которой – размножение и распространение. В этом смысле они очень «любят» церковь. Православная традиция целования икон, мощей, крестов и рук у священников, даже если они очень святые, также способствует передаче инфекции.
Может быть, постоянная агрессивность, раздражительность и подавленное настроение многих верующих связаны с глистами и хроническими инфекционными процессами, которые постоянно поддерживаются традиционной церковной жизнью?..
Древнее церковное правило предписывает отлучать от церкви прихожан, пропустивших три недели без причастия, тем самым побуждая их к этому. Как известно, все жизненные проблемы человека, начиная от плохих отношений в семье и кончая всеми болезнями, в том числе и неизлечимыми, в церкви «побеждаются» одним единственным способом: надо чаще причащаться! Увы, такое «медицинское мероприятие» не даёт желаемых результатов и имеет множество побочных эффектов, о которых эта статья.
Хочу особо подчеркнуть, что заразиться глистами и любыми инфекциями можно не только в церкви, а где угодно, через еду и воду. Роспотребнадзор как-то следит за этим, но совершенно не обращает внимания на церковную среду как особую зону риска. Видимо, в Роспотребнадзоре уже все православные.
После литургии священнику предстоит совершить для своего здоровья самое страшное – то, что осталось в чаше после причастия, необходимо съесть, или на церковном языке – «потребить». А в чаше к этому времени находится смесь из совершенно раскисших кусочков хлеба и человеческой слюны, которая попадает в чашу со лжицы во время причащения. Обычно потребляет чашу диакон, но если его нет или он как-то смог увильнуть от этого, то потребление святыни достается священнику. Правда, любители алкоголя – священники и диаконы – потребляют чашу с большим удовольствием, тем более что после потребления полагается порция кагора. Здесь уместно заметить, что, по моим многолетним наблюдениям, среди духовенства и церковных прихожан очень мало здоровых людей.
Когда я ушел из церкви, то первым делом занялся чисткой своего организма от не очень святых даров, полученных во время службы. Воздержусь от интимных подробностей, но только скажу, что на это ушло несколько лет. Лечение одного иерсиниоза заняло полгода.
Анонсы статей
При въезде в новую квартиру или дом после ремонта мы замечаем, что там как-то не уютно, не обжито. Внешне все хорошо: есть электрика, газ, вода, ремонт вроде не плохой, а все равно, что-то не то.
«На днях моя подруга поставила меня в тупик своим вопросом: «Когда в православных храмах будут причащать одноразовыми ложками? Как можно облизывать одну ложку и запивать из одной посуды? Я не могу заставить себя причаститься, т. к. представляю себе все эти микробы и я просто в ужасе. Вот если бы сделали реформу, начали бы пользоваться одноразовыми ложками, намного больше людей пришло бы в храм! Надо в конце концов быть цивилизованными». Если честно, я не знаю кроме нее людей, которых бы останавливала от причастия эта причина. И я не смогла как-то внятно и убедительно ответить на ее замечания».
На вопрос отвечает диакон Виталий Богданов.
Хочу заранее попросить прощение за то, что мой ответ может показаться излишне категоричным и даже жестким, но я скажу правду: подобное мнение на самом деле, что бы ни думал человек, является всего лишь отговоркой. Отговоркой, в которой совершается попытка оправдать нежелание идти в храм, переломить какие-то свои тайные внутренние проблемы, мешающие приступить к исповеди, к таинству покаяния и соединения с Христом в Таинстве Евхаристии.
Я, немного забегая вперед, скажу, что Римско-католическая Церковь в XX веке пошла подобным путем и, решениями Второго Ватиканского собора, сделала максимально комфортным и удобным для людей участие в богослужении. Месса была переведена практически на все существующие языки, была укорочена до неузнаваемости (продолжительность составляет сейчас в среднем 20 минут), необходимость особой подготовки к Таинству Причастия была сведена до минимума, также практически был упразднен евхаристический пост.
И, конечно же, для соблюдения гигиены в католической церкви не существует причастия под видом Тела и Крови Христовой. Только облатками – маленькими частичками хлеба, приложенными в таинстве Евхаристии к Крови Христовой. Но, как показала практика, всё это движение, направленное как бы к человеку, созданное для предоставления ему максимально комфортных условий, принесло совершенно противоположные плоды. Римско-католическая церковь потеряла остатки своей паствы. Сегодня большинство католических храмов в Западной Европе в лучшем случае продается под музеи, в худшем – их выкупают представители частного бизнеса и организуют в них ночные клубы, гостиницы, бары, рестораны.
Не так давно мой знакомый православный священник из Голландии, иеромонах Серафим Станхард, который служит в Гаагско-Нидерланской епархии РПЦ, за смешные деньги выкупил у католического аббата целый монастырь на окраине Амстердама. Этот аббат предпочел, чтобы, пусть даже за копейки, но продаст этот монастырь православному священнику, который со временем организует там православную монашескую общину, чем за хорошие деньги это здание купят люди, которые сделают там в конце концов место непотребства. Представьте себе, какие чувства должен испытывать настоятель храма, если он будет знать, что через некоторое время в монастыре, который он продал за какие угодно деньги, будет устроен, например, ночной клуб.
К сожалению, это норма для современной Западной Европы. Люди, несмотря на созданные для них все комфортные условия, не идут в храм. Вопрос: почему? Причина того, что они не хотели идти в церковь, не хотели причащаться, была вовсе не в отсутствии гигиены, вовсе не потому, что тяжелыми и неподъемными были правила подготовки к Таинству Причастия. Причина была в другом: они не хотели. А эти условия были лишь отговорками, и когда их устранили – люди как не ходили, так и не пришли.
Что я могу сказать по поводу гигиены Таинства Евхаристии. Христос, его Божественное тело и Божественная кровь – это, по словам святых отцов, «Огнь попаляющий». Если вы почитаете молитвы перед причастием, вы увидите, как святые отцы представляют себе Тело и Кровь Христову. Это Божественная сила, очищающая всякую скверну, не только духовную, но и физическую. Если какой-то человек, приобщаясь Тела и Крови Христовой имеет заболевания, они не могут никаким образом коснутся евхаристических сосудов.
Представьте себе святых апостолов на Тайной Вечере, которые бы спрашивали Учителя: «Равви, а ты не болен ли какой-нибудь болезнью?» А ведь в те времена существовали самые разнообразные смертельные болезни. И никто из апостолов, это даже немыслимо представить, не могли спросить друг у друга: «Скажи, Петр, а не болен ли ты какой-нибудь заразой?». Это было просто бессмысленно. Ведь ученики верили в Божественную силу и благодать. И сегодня мы знаем из практики церковной жизни, что к чаше подходят самые разные люди, с самыми разными болезнями. И никому не приходилось сталкиваться с тем, чтобы кто-то мог ими заразиться.
Я приведу пример из личной практики. Однажды мне пришлось участвовать в совершении Божественной Литургии в тюремном храме. Вот представьте себе, что такое тюремный храм? Это колония общего режима, где содержатся в заключении самые разные люди. Среди них есть те, кто болен очень серьезными болезнями, в том числе разными формами туберкулеза. Наверняка вы знаете, а если не знаете, я расскажу: дьякон после литургии «потребляет» всё, что осталось после причастия в евхаристической чаше.
Представьте, что бы было, если бы я думал о гигиене, о том, что могу заразиться туберкулезом или еще какой-нибудь опасной болезнью. Я бы просто не смог прикоснуться к чаше! Но как любой верующий человек, я отдавал себе отчет в том, что, даже если какой-то микроб, какая-то, как вы говорите, бактерия, могла попасть туда, то Божественная Благодать, в силу моей веры, всё это уничтожит. Может быть, этот микроб не будет физически стерилизован, уничтожен, но вам, мне, любому другому причастнику, не сможет доставить никакого вреда.
Как сказал Апостол своим ученикам перед Вознесением на Небо: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; …будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им» (Мк. 16, 17-18).
В Книге Деяний описана такая история: апостол Павел, путешествующий на корабле со своими спутниками, был выброшен штормом на берег, где они нашли пристанище у местных жителей, стали разводить костер. И вот, чтобы помочь своим собратьям, Павел взял охапку хвороста, собираясь бросить её в костер. И из хвороста вылезла ядовитая змея и повисла у него на руке. Все окружающие сказали: «Ну точно, этот человек был грешником, преступником. Вот он спасся от моря, от шторма, но и тут Суд Божий настигает его своим наказанием». А Павел меж тем взял спокойно в руки змею и отбросил в сторону, и она ему никакого вреда не причинила. И тогда это событие так глубоко потрясло очевидцев, что они стали думать наоборот, что он бог, который сошел к ним на землю в человеческом обличии. Хотя причина была в том, что в своем сердце Павел имел образ Господа, и доверял Ему свою жизнь.
Вот о чем стоит всегда помнить, когда Вас терзают сомнения. Господь всесилен. Но то, как будет осуществляться действие Благодати Божьей, будет зависеть в том числе и от нашей веры. Если человек действительно опасается подхватить какую-то инфекцию, приняв участии в Таинстве Евхаристии в той форме, в какой она сейчас существует, я могу сказать следующее: любую из инфекций можно подхватить в каком угодно месте. Наш мир вообще исполнен разнообразных опасностей.
Можно не только подхватить инфекцию, можно споткнуться и упасть, нас может сбить автомобиль, когда мы идем на наш зеленый свет по пешеходному переходу. И если мы о каждой опасности будем так пристально думать, то, следуя подобной логике, нам не только не стоит подходить к чаше во время причастия! Нам стоит запереться у себя в квартире, делать каждые 5 часов кварцевание и никуда больше из дома не выходить. Но, Вы сами понимаете, это абсурд. Здесь просто стоит волевым усилием себя дисциплинировать, где-то даже пересилить - и прийти в храм. Посмотрите, ведь приносят маленьких детей, грудничков, приходят 80-летние старушки – те, кто априори обладает слабой иммунной системой. И до них причащаются самые разнообразные люди. Мне, за девять лет моего служения, не приходилось слышать даже краем уха, что кто-то заболел после причастия. А вот об обратном – о случаях телесного исцеления, о случаях духовного прозрения – мне приходилось слышать и даже встречать таких людей.
Если мы не может пересилить себя и подойти к евхаристической чаше, потому что считаем, что там какие-то микробы, инфекции, от которых мы желаем оградить себя, мы можем вполне подхватить ту же самую инфекцию в любом другом месте. И тогда нам, наверное, будет стыдно, что мы боялись подойти к Христу, когда он звал нас: «Придите, едите Мое Тело». Он для нас принял смерть на Кресте и дал нам этот бесценный Дар. А мы желаем пренебречь им, ссылаясь на какие-то мнимые опасности. Но эти опасности подстерегают нас на каждом шагу, об этом стоит помнить. Помнить о словах Христа: «По вере вашей да будет вам» (Матф.9:29).
